Ибо пыль - это плоть

времени; плоть и кровь.

Иосиф Бродский 

​

​

БЫЛЬ

 

 

Бабушка знает, какую футболку лучше купить Алёше, потому что Алёша до сих пор живет с бабушкой. Бабушка кормит Алёшу «сосисочками», и видать оттого, что она именно так ласково их называет, Алеша в свои 24 года - толстый, вялый и близорукий слоненок.

Прямо как из мультика 38 попугаев - робкий, постоянно извиняющийся в нос лопух. 

Рыхлый, безыдейный сукин сын. Неумелый и пассивный кусок целлюлита, из-за которых, по убеждению некоторых, когда-то вымерли мамонты.

Куда такому без бабушки? Такого сразу изобьют.

У Алёши есть приятель - сосед, который знает себе цену на этом безрыбье Алешиного одиночества. Для него в этом доме всегда найдется перекус, и покорные уши, а также пухлое плечо, на которое с хлопком можно обрушить ладонь, чтоб насмешливо попрощаться, да и вспомнить о том, как же все-таки прекрасно, что сам он не такой рыхлый и скучный. 

 

То есть получается фильм начинается с трагической данности? Острая социальная драма. Но нет. Всё было бы драмой, если бы не было так смешно.  Алёша сам не против быть жертвой собственной непритязательности: покуда он ни разу не задумывается о том, кто он вообще такой - его все устраивает. У него есть жизнь: днем он ходит на работу и склеивает пластмассовые пистолетики. А вечером он ходит с работы домой и там клеит пластмассовые модели самолётов. 

Здесь круг и замыкается. 

«Клеить модели» и «клеить моделей», в винительном падеже разница одушевленности замечается как нельзя кстати и всё зависит от того, что стоит за этим существительным: пластмассовый самолет или красивая женщина?

Да! Возможно пары клея притормаживают Алёшино восприятие реальности, и не смотря на бравые конструкции склеенных моделей, на их символизм устремления ввысь на скорости - утром его опять будит бабушка и отправляет на тупую и бесперспективную работу, не подозревая, что именно там в один погожий день со внуком и произойдут странные вещи, после которых он уже никогда не будет прежним.

Посреди рабочей смены Алёшу отрывают от собирания пистолетиков. 

Двое мужчин в костюмах, предлагают ему помочь отечественной медицине, 

а проще говоря Родине, да так, что взамен тот получит ровную сумму рублей и 4 дня выходных. Участие в эксперименте, не более. Что за эксперимент? 

Родина не хочет вдаваться в подробности, тем более - щедро платит за свою неразговорчивость. Несильно прирученный к чувству долга, Алёша все же соглашается на достаточно либеральные уговоры мужчин в сером таки принять предложение.

 Парень попадает в кабинет врача. Ему безучастно говорят раздеться, и пройти в темную комнату с зеркалом, где в полумраке он садится напротив своего искаженного отражения - всё такого же толстого, с разъезжающимися сиськами, лысеющей, не смотря на свои 24, башкой и тусклыми близко посаженными глазами… Но тут либо начинается эксперимент, либо срабатывает для Алёши эффект кривого зеркала, либо и то, и другое одновременно: ведь, когда мы - красивые и стройные смотрим в кривое зеркало, то становимся уродливыми и толстыми, а что же случается с теми, кто своей внешностью недоволен? Чисто алгебраически - они видят свою противоположность. 

И Алёша увидел себя в том свете, о котором даже и не подозревал. Все ему в его жизни до этой секунды казалось глухой судьбой, но зеркало показало новые возможности и жизнь поделилась на до и после. Теперь он видел свое тело другим. Такое тело, которое уже не сможет просто так есть «сосисочки» и слушаться бабушку. Тело, о котором в двух словах можно сказать только: Сила. Красота. 

Кто это был? Что это было? Это был Алёша. И это было его тело. Впервые в жизни его что-то заинтересовало на уровне, который всю жизнь находился в спящем режиме.  Впервые в жизни Алексей почувствовал себя соответствующим всеобщим стандартам силы и красоты. Впервые взгляд на окружающий мир приобрел для Алексея новый ракурс: все  начало требовать перемен, все начало требовать эксперимента, пусть опасного для жизни и спокойствия, но минуя стадию теоретика, Алексей вдруг становится практиком и его ничто не остановит теперь, когда он знает чего хочет. 

Повторить.

А это, к сожалению, не так просто. Во-первых, он подписал важный документ о неразглашении. Во-вторых, никто не идет ему навстречу в его жажде нового самосозерцания, в-третьих, он все тот же толстый увалень, который отличается от прежнего Алёши только тем, что бабушка больше ничего в его жизни не решает.

 

21 век, который с грохотом обрушился на скромный уклад московских пятиэтажек, агрессивно заставляя всех и каждого соответствовать новому стилю жизни, безжалостно погружает беспомощных или несогласных в особые условия психологической перековки: где одни адаптируются, а другие еще больше утверждаются в своей привычной достоевщине, хоть и находятся третьи - умело совмещающие первое со вторым. 

Хрестоматийность главного героя Алексея Викторовича Сергеева, начинается с его инициалов - это А.В.С., инициалы внешне выглядящие как «американская азбука», оттого, архетип главного героя и есть психологический портрет «как по учебнику» - антонима красивой и смелой западной жизни, едва начавшей безопасно разливаться в нашем обществе в начале нулевых, то и дело натыкаясь на такие как Алёша лежачие камни. 

Так ли плох для Алексея был этот эксперимент, настолько ли вредна для него оказалась эта встряска? В попытках вернуть ощущение обладания красотой и силой, Алексей попадает в новые, раннее чуждые ему ситуации, сам не подозревая, что эмпирическим путем обретает нового себя, исследуя пространства вне зоны собственного комфорта, напрочь забыв о своей стеснительности и аутичности: вот он, отбивает у наглого соседского друга всю охоту объедать его холодильник, вот он пытается заниматься спортом как нормальный пацан, вот он танцует в клубе, куда не каждого еще пускают, вот он цепляет небольшую тусовку из клуба к себе домой, ведь теперь он потенциально свой среди всех этих свободных молодых людей. 

То есть можно сказать, что он клеит моделей, и его решительность на фоне противоположной внешности высекает изрядную долю харизмы, но ненадолго: Алёша не желает никому добра, он просто хочет удовлетворить свою одержимость, а это в конечном итоге отпугивает людей и удача не сопутствует ему ни в одном из его начинаний.

И даже, когда он наконец находит доктора Пушкаря, которого играет Пётр Мамонов, он натыкается на монолог в стиле Марлона Брандо из фильма «Апокалипсис сегодня» - весомый, подытоживающий монолог, заставляющий взглянуть на проблему с настолько общего ракурса, что грани вопроса стираются, проблема перестает стоять остро и оседает как пыль, в которую все рано или поздно превратятся. 

 

Бюджет фильма - 3 000 долларов, две из которых, по слухам, забрал единственный профессиональный актер занятый в фильме - Петр Мамонов. Таким образом, за вычетом всего профессионального - бюджет картины составил штуку баксов, сумму, которую даже цифрами в тексте обозначать необязательно. 

Деньги помимо остальных мелочей были потрачены на микрофон на длинной палке, который даже по итогам окончательного монтажа не раз опускался внутрь кадра, будто подчеркивая, что здесь никто не пытается снимать профессиональное кино, - важно, чтобы фильм получился хороший.

Также как и с актерами - утверждение «главное, чтобы человек был хороший» - полностью делает весь кастинг кинокартины: люди занятые в ролях архетипов, встречающихся на пути у Алеши, - не актеры, но деятели так или иначе имеющие опыт общения с аудиторией, что освобождает их от зажима, при этом не запирает стиль игры внутри известной актерской традиции, а наоборот : добавляет в раскрытие образов особую мелодику органики и самобытности. Артисты играют свои сцены так, что будто после дубля, они поедут по другим своим делам, более им близким и привычным. Кино становится этаким лубочный капустником: когда все стараются выглядеть естественнее, чем это есть на самом деле. Немного стараются соответствовать образу, который им присвоил режиссер, а  также просто стараются, чтобы фильм получился классным, как и все кто в нем задействован. 

Ведя диалоги, актеры будто явно читают текст, а смеясь по сюжету, будто видно, как курсивом написано в скобках «смеется», и самое важное в такой стилистике - субъективная камера - а-ля вид глазами Алёши, в объектив которой, то и дело заглядывают другие персонажи, таким образом с одной стороны - соответствуя повествованию, но в классическом понимании постановки кадра - бесстыдно «раскалываясь» перед зрителем. И самое ценное начинается именно здесь: видя весь непрофессионализм действующих лиц, зритель принимает правила игры и понимает, что во время просмотра нужно просто следить за тем, что многое взято созателями просто вытянутой рукой, не вставая с кресла, и все это только ради достоверности материала: весь урбанизм в качестве декораций, гораздо более урбанизм, когда он снят на полупрофессиональную камеру, а голоса диалогов записаны живьем без озвучки, да так, что слышно как сосед Алёши работает перфоратором средь бела дня. И тогда ты понимаешь - вот она жизнь, странно сочетающаяся с такой «пуганой» манерой актерской игры, и наглой дышащей картинкой, которую и цветной-то назвать сложно: взгляд дальтоника, который никогда не поймет как выглядят те или иные цвета. Крупные планы, взятые наглой заныривающей ручной камерой, что вот уже слышно как пахнет от героя бабушкиной квартирой. А ведь это тот самый запах, в котором смешался регулярный и не особо изобретательный рацион, пыльные покрывала, а самое главное - отсутствие красоты и силы во всем: в лицах, в мыслях, в одеждах.

Когда дело касается кино, само понятие пыли ассоциирует фильм с принадлежностью к некогда запрещенному цензурой, лежанию на полке, и как следствие - накоплению слоя пыли на круглых боксах с бобинами. Пыль в кино смысле подсознательно отсылает воображение к острым отечественным картинам, пережившим свое настоящее рождение только в пост-перестроечную эпоху, не рассыпавшись в пыль, а наоборот - обретя благородную выдержку, неожиданно из актуального искусства перекочевав в вечное, минуя стадию проверки временем. 

Фильм «Пыль» пролежал на полке 4 года после окончания съемок, и выйдя на экраны с лихвой окупил свой смешной бюджет, а также получил приз Гильдии киноведов и кинокритиков на ММКФ  2005. Но главная ценность этого фильма заключалась в том, что Сергей Лобан и Марина Потапова сумели показать, как повезло поколению нулевых, как минимум на контрасте с 90-ми, и как максимум - на предстоящем контрасте следующей декады 21 века. «Свои 2000» с улыбкой  показали сколько свободы у нас есть, и что измеряется она только тем, как мы ее используем в творчестве.  И неважно, сколько у тебя денег, и какая у тебя камера: важно только делать и не бояться не дотянуть до известного уровня, ведь «известный уровень» уже настолько требует переосмысления, что к привычной системе координат Х и У, пора добавить Z координату, которая не будет ни с кем соревноваться, только потому что она лежит в другой плоскости.